Главная / Стихи / Проза / Биографии

Поиск:
 

Классикару

История одного города (Михаил Салтыков-Щедрин)


Страницы: 1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37  38  39  40 


Как бы то ни было, но деятельность Двоекурова в Глупове была несом- ненно плодотворна. Одно то, что он ввел медоварение и пивоварение и сде- лал обязательным употребление горчицы и лаврового листа, доказывает, что он был по прямой линии родоначальником тех смелых новаторов, которые, спустя три четверти столетия, вели войны во имя картофеля. Но самое важ- ное дело его градоначальствования - это, бесспорно, записка о необходи- мости учреждения в Глупове академии.

К счастию, эта записка уцелела вполне15 и дает возможность произнести просвещенной деятельности Двоекурова вполне правильный и беспристрастный приговор. Издатель позволяет себе думать, что изложенные в этом докумен- те мысли не только свидетельствуют, что в то отдаленное время уже встре- чались люди, обладавшие правильным взглядом на вещи, но могут даже и те- перь служить руководством при осуществлении подобного рода предприятий. Конечно, современные нам академии имеют несколько иной характер, нежели тот, который предполагал им дать Двоекуров, но так как сила не в назва- нии, а в той сущности, которую преследует проект и которая есть не что иное, как "рассмотрение наук", то очевидно, что, покуда царствует пот- ребность в "рассмотрении", до тех пор и проект Двоекурова удержит за со- бой все значение воспитательного документа. Что названия произвольны и весьма редко что-либо изменяют - это очень хорошо доказал один из преем- ников Двоекурова, Бородавкин. Он тоже ходатайствовал об учреждении ака- демии, и когда получил отказ, то, без дальнейших размышлений, выстроил вместо нее съезжий дом. Название изменилось, но предположенная цель была достигнута - Бородавкин ничего больше и не желал. Да и кто же может ска- зать, долго ли просуществовала бы построенная Бородавкиным академия и какие принесла бы она плоды? Быть может, она оказалась бы выстроенною на песке; быть может, вместо "рассмотрения" наук занялась бы насаждением таковых? Все это в высшей степени гадательно и неверно. А со съезжим до- мом - дело верное: и выстроен он прочно, и из колеи "рассмотрения" не выбьется никуда.

Вот эту-то мысль и развивает Двоекуров в своем проекте с тою непрере- каемою ясностью и последовательностью, которыми, к сожалению, не облада- ет ни один из современных нам прожектеров. Конечно, он не был настолько решителен, как Бородавкин, то есть не выстроил съезжего дома вместо ака- демии, но решительность, кажется, вообще не была в его нравах. Следует ли обвинять его за этот недостаток? или, напротив того, следует видеть в этом обстоятельстве тайную наклонность к конституционализму? - разреше- ние этого вопроса предоставляется современным исследователям отечествен- ной старины, которых издатель и отсылает к подлинному документу.

ГОЛОДНЫЙ ГОРОД

1776-й год наступил для Глупова при самых счастливых предзнаменовани- ях. Целых шесть лет сряду город не горел, не голодал, не испытывал ни повальных болезней, ни скотских падежей, и граждане не без основания приписывали такое неслыханное в летописях благоденствие простоте своего начальника, бригадира Петра Петровича Фердыщенка. И действительно, Фер- дыщенко был до того прост, что летописец считает нужным неоднократно и с особенною настойчивостью остановиться на этом качестве, как на самом ес- тественном объяснении того удовольствия, которое испытывали глуповцы во время бригадирского управления. Он ни во что не вмешивался, довольство- вался умеренными данями, охотно захаживал в кабаки покалякать с цело- вальниками, по вечерам выходил в замасленном халате на крыльцо градона- чальнического дома и играл с подчиненными в носки, ел жирную пищу, пил квас и любил уснащать свою речь ласкательным словом "братик-сударик".

- А ну, братик-сударик, ложись! - говорил он провинившемуся обывате- лю.

Или:

- А ведь корову-то, братик-сударик, у тебя продать надо! потому, бра- тик-сударик, что недоимка - это святое дело!

Понятно, что после затейливых действий маркиза де Санглота, который летал в городском саду по воздуху, мирное управление престарелого брига- дира должно было показаться и "благоденственным", и "удивления достой- ным". В первый раз свободно вздохнули глуповцы и поняли, что жить "без утеснения" не в пример лучше, чем жить "с утеснением".

- Нужды нет, что он парадов не делает да с полками на нас не ходит, - говорили они, - зато мы при нем, батюшке, свет у'зрили! Теперича, вышел ты за ворота: хошь - на месте сиди; хошь - куда хошь иди! А прежде, сколько одних порядков было - и не приведи Бог!

Но на седьмом году правления Фердышенку смутил бес. Этот добродушный и несколько ленивый правитель вдруг сделался деятелен и настойчив до крайности: скинул замасленный халат и стал ходить по городу в вицмунди- ре. Начал требовать, чтоб обыватели по сторонам не зевали, а смотрели в оба, и к довершению всего устроил такую кутерьму, которая могла бы очень дурно для него кончиться, если б, в минуту крайнего раздражения глупов- цев, их не осенила мысль: "А ну как, братцы, нас за это не похвалят!"

Дело в том, что в это самое время, на выезде из города, в слободе На- возной, цвела красотой посадская жена Алена Осипова. По-видимому, эта женщина представляла собой тип той сладкой русской красавицы, при взгля- де на которую человек не загорается страстью, но чувствует, что все его существо потихоньку тает. При среднем росте, она была полна, бела и ру- мяна; имела большие серые глаза навыкате, не то бесстыжие, не то застен- чивые, пухлые вишневые губы, густые, хорошо очерченные брови, темно-ру- сую косу до пят и ходила по улице "серой утицей". Муж ее, Дмитрий Про- кофьев, занимался ямщиной и был тоже под стать жене: молод, крепок, кра- сив. Ходил он в плисовой поддевке и в поярковом грешневике, расцвеченном павьими перьями. И Дмитрий не чаял души в Аленке, и Аленка не чаяла души в Дмитрии. Частенько похаживали они в соседний кабак и, счастливые, рас- певали там вместе песни. Глуповцы же просто не могли нарадоваться на их согласную жизнь.

Долго ли, коротко ли так они жили, только в начале 1776 года в тот самый кабак, где они в свободное время благодушествовали, зашел брига- дир. Зашел, выпил косушку, спросил целовальника, много ли прибавляется пьяниц, но в это самое время увидел Аленку и почувствовал, что язык у него прилип к гортани. Однако при народе объявить о том посовестился, а вышел на улицу и поманил за собой Аленку.

- Хочешь, молодка, со мною в любви жить? - спросил бригадир.

- А на что мне тебя... гунявого? - отвечала Аленка, с наглостью смот- ря ему в глаза, - у меня свой муж хорош!

Только и было сказано между ними слов; но нехорошие это были слова. На другой же день бригадир прислал к Дмитрию Прокофьеву на постой двух инвалидов, наказав им при этом действовать "с утеснением". Сам же, надев вицмундир, пошел в ряды и, дабы постепенно приучить себя к строгости, с азартом кричал на торговцев:

- Кто ваш начальник? сказывайте! или, может быть, не я ваш начальник?

С своей стороны, Дмитрий Прокофьев, вместо того чтоб смириться да по- легоньку бабу вразумить, стал говорить бездельные слова, а Аленка, воо- ружась ухватом, гнала инвалидов прочь и на всю улицу орала:

- Ай да бригадир! к мужней жене, словно клоп, на перину всползти хо- чет!

Понятно, как должен был огорчится бригадир, сведавши об таких пох- вальных словах. Но так как это было время либеральное и в публике ходили толки о пользе выборного начала, то распорядиться своею единоличною властью старик поопасился. Собравши излюбленных глуповцев, он вкратце изложил перед ними дело и потребовал немедленного наказания ослушников.

- Вам, старички-братики, и книги в руки! - либерально прибавил он, - какое количество по душе назначите, я наперед согласен! Потому теперь у нас время такое: всякому свое, лишь бы поронцы были!

Излюбленные посоветовались, слегка погалдели и вынесли следующий от- вет:

- Сколько есть на небе звезд, столько твоему благородию их, шельмов, и учить следовает!

Стал бригадир считать звезды ("очень он был прост", повторяет по это- му случаю архивариус-летописец), но на первой же сотне сбился и обратил- ся за разъяснениями к денщику. Денщик отвечал, что звезд на небе види- мо-невидимо.

Должно думать, что бригадир остался доволен этим ответом, потому что когда Аленка с Митькой воротились, после экзекуции, домой, то шатались словно пьяные.

Однако Аленка и на этот раз не унялась или, как выражается летописец, "от бригадировых шелепов пользы для себя не вкусила". Напротив того, она как будто пуще остервенилась, что и доказала через неделю, когда брига- дир опять пришел в кабак и опять поманил Аленку.

- Что, дурья порода, надумалась? - спросил он ее.

- Ишь тебя, старого пса, ущемило! Или мало на стыдобушку мою насмот- релся! - огрызнулась Аленка.

- Ладно! - сказал бригадир.

Однако упорство старика заставило Аленку призадуматься. Воротившись после этого разговора домой, она некоторое время ни за какое дело взяться не могла, словно места себе не находила; потом подвалилась к Митьке и горько-горько заплакала.

- Видно, как-никак, а быть мне у бригадира в полюбовницах! - говорила она, обливаясь слезами.

- Только ты это сделай! да я тебя... и черепки-то твои поганые по ветру пущу! - задыхался Митька, и в ярости полез уж было за вожжами на полати, но вдруг одумался, затрясся всем телом, повалился на лавку и за- ревел.

Кричал он шибко, что мочи, а про что кричал, того разобрать было не- возможно. Видно было только, что человек бунтует.

Узнал бригадир, что Митька затеял бунтовство, и вдвое против прежнего огорчился. Бунтовщика заковали и увели на съезжую. Как полоумная, броси- лась Аленка на бригадирский двор, но путного ничего выговорить не могла, а только рвала на себе сарафан и безобразно кричала:


Страницы: 1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37  38  39  40 

Скачать полный текст (395 Кб)
Перейти на страницу автора


Главная / Стихи / Проза / Биографии       Современные авторы - на серверах Стихи.ру и Проза.ру

Rambler's Top100
Rambler's Top100
© Литературный клуб. Все произведения, опубликованные на этом сервере, перешли в общественное достояние. Срок охраны авторских прав на них закончился и теперь они могут свободно копироваться в Интернете. Информация о сервере и контактные данные.