 |
|
|
После атого у Федора стало столько денег, что и девать некуда. Но Федор знал, что он и прежде с Абрамовой руки наживал их легко, да только никогда довезти не мог.
Как бы опять в третий раз того же самого не было.
Надумал Федор лучше самому денег не везти, а послать их с какими-нибудь вольными корабельщиками так, чтобы им неизвестно было, что они везут.
Пошел Федор ходить по городу, купил для Абрама дар: антиохийский плащ, да седло, чтобы на осле ездить, да крепкий ларец - и сделал из всего этого один сверток, а ларец завернул в самую середку, и положил туда четыре тысячи золотых литр: три тысячи в возврат за взятый у Абрама долг, а четвертую тысячу за проценты. Завернул это все так, что ларца не видно было, и отдал ехавшим в Царьград корабельщикам, чтоб отвезли Абраму-жидовину. А мало время спустя и сам поехал за ними следом.
Вольные корабельщики не догадались, что они везут в посылке золото, и как дошли до Царьграда, так сейчас и отдали посылку Абраму-жидовину.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Абрам был человек осторожный: он не стал при корабельщиках смотреть, что такое ему от Федора прислано, а отнес сверток домой, заперся один и как развернул плащ и седло, то нашел накрепко заклепанный ларец, а в ларце деньги - все четыре тысячи златниц полностью: три - в возврат займа, а четвертая - за проценты.
Абрам пересчитал деньги, спрятал их и молчит, никому ни слова не говорит.
Вскоре затем Федор успел вернуться и сейчас же приходит к Абраму с большими дарами: кладет перед ним и ткани, и каменья, и золото.
- Прими,- говорит,- от меня; я тебе всем обязан. Без тебя бы пропал я. А Абрам отвечает:
- Я за дары тебя благодарю и принимаю их, но пора же тебе, Федор, теперь мне и долг отдать. Федор сильно смутился, но отвечал другу:
- Правда, Абрам. Я затем и пришел, чтобы поднести тебе сначала мои дары в честь, а теперь пойдем со мною на мой корабль, раскроем все, что я имею, сочтем и поделим все поровну надвое: половину мне, а половину - тебе.
Абрам усмехнулся и говорит:
- Нет, Федор, я тебя искушал шуткою, чтобы видеть: не опалишься ли ты на меня и не скажешь ли мне укоризны за мое жидовство. Вижу, однако, что ты воистину кроток, как твой Учитель, Иисус Галилейский. Я от тебя через корабельщиков весь свой долг и проценты получил, и мне больше ничего от тебя не следует. Вот возьми свою должную грамоту. Но скажи мне только на милость, как ты это так послал мне столь значительные деньги без всякого следа?
- А видишь,- отвечал Федор,- я ужасался моего иесчастия на обратный путь и лучше хотел два раза тебе заплатить, чем еще один раз остаться неисправным за порукой имени моего Спасителя.
Абрам обнял и расцеловал Федора.
- Да,- говорит,- ты Его истинно любишь и прославляешь. Умножь Бог на свете людей, тебе равных и подобных.
- Да, умножь Бог и таких, как ты, Абрам! - отвечал Федор, и сказал, что он желает построить из своего богатства такой дом, где бы был приют и харчи всем бедным детям всех вер без различия, чтоб они с детства друг с другим свыкались, а не разделялись.
Абрам очень обрадовался.
- Хорошо,- говорит,- и я свои процент не беру, а отдаю на этот дом. Пусть дети живут без разбору, как мы с тобой жили в детстве нашем. И пусть будет это дружбе нашей на старости поминанье.
И сделали так: построили дом и назвали его "селением ближних". И, приходя туда, оба одною радостью радовались и, одною равною заботой о "ближних" заботясь, мнили, яко единую и согласную службу приносят всех сотворившему Богу.
Повесть эта не есть баснословие, измышленное досугом писателя. Это есть истинная история, в древние годы действительно бывшая и в давние же годы писанная рукой современного богочтителя и человеколюбца. Ныне она от старых записей взята и в новом изложении подается для возможного удовольствия друзей мира и человеколюбия, оскорбляемых нестерпимым дыханием братоненавидения и злопомнения.
1886
Скачать полный текст (44 Кб)
Перейти на страницу автора
|
|