Главная / Стихи / Проза / Биографии

Поиск:
 

Классикару

Записки маркера (Лев Толстой)


Страницы: 1  2  3  4 


Принес я им бутылку шампанского. Выпили, повезли молодчика.

Приехали часу в первом. Сели ужинать, и собралось их много, что ни есть самые лучшие господа: Атанов, князь Разин, граф Шустах, Мирцов. И все Нехлюдова поздравляют, смеются. Меня позвали. Вижу - веселы порядочно.

- Поздравляй, - говорят, - барина.

- С чем? - говорю. Как бишь он сказал? с посвещением ли, с просвящением ли, не помню уж хорошенько.

- Честь имею, - говорю, поздравить.

А он красный сидит; улыбается только. То-то смеху-то было!

Хорошо. Приходят потом в бильярдную, веселы все, а Нехлюдов на себя не похож:

глаза посоловели, губами водит, икает все и уж слова не может сказать хорошенько. Известно, ничего не видамши, его и сшибло. Подошел он к бильярду, облокотился, да и говорит:

- Вам, - говорит, - смешно, а мне грустно. Зачем, - говорит, - я это сделал; и тебе, - говорит, - князь, и себе в жизнь свою этого не прощу.

Да как зальется, заплачет. Известно, выпил, сам не знает, что говорит. Подошел к нему князь, улыбается сам.

- Полно, - говорит, - пустяки!.. Поедем домой, Анатолий.

- Никуда, - говорит, - не поеду. Зачем я это сделал?

А сам-то заливается. Нейдет от бильярда, да и шабаш. Что значит человек молодой, непривычный.

Таким-то родом езжал он к нам часто. Приезжают раз с князем и с усатым господином, который все с князем ходил. Из чиновников или из отставных каких он был, Бог его знает, только Федоткой его все господа звали. Скуластый, дурной такой, а ходил чисто и в карете езжал. За что его господа так любили, Бог их ведает. Федотка, Федотка, а глядишь - его и кормят, и поят, и деньги за него платят. Да уж и шельма же был! проиграет - не платит; а выиграет, так не бось!

Уж его и ругали-то, и бил в глазах моих гость большой, и на дуэль вызывал... все с князем под ручку ходит.

- Ты, - говорит, - пропадешь без меня. Я Федот, - говорит, - да не тот.

Шутник такой! Ну, ладно. Приехали, говорят;

- Давай алагер втроем составим.

- Давай, - говорит.

Стали играть по три рубля ставку. Нехлюдов с князем тары да бары.

- Ты, - говорит, - посмотри, какая у нее ножка. Нет, - говорит, - что ножка! у нее коса, - говорит, - хороша.

Известно, на игру не смотрят; только все промеж себя разговаривают. А Федотка свое дело помнит: знай с накатцем сыграет, а те промах али вовсе на себя. И зашиб по шести рублей с брата. С князем-то у них Бог знает какие счеты были, никогда друг другу денег не платили, а Нехлюдов достал две зелененьких, подает ему.

- Нет, - говорит, - я не хочу с тебя денег брать. Давай простую сыграем:

китудубль, то есть: либо вдвое, либо ничья.

Поставил я шаров. Федотка вперед взял, и стали играть. Нехлюдов-то бьет, чтоб пофорсить; другой раз на партии стоит: нет, - говорит, - не хочу, легко, мол, слишком; а Федотка свое дело не забывает, знай себе подбирает. Известно, игру скрыл, да как будто невзначай и выиграй партию.

- Давай, - говорит, - еще на все.

- Давай.

Опять выиграл.

- С пустяков, - говорит, - началось. Я не хочу у тебя много выигрывать. Идет на все?

- Идет.

Оно как бы ни было, пятидесяти-то рублей жалко. Уж Нехлюдов просит: "давай на всю". Пошла да пошла, дальше да больше, двести восемьдесят рублей на него и набил. Федотка сноровку знает: простую проиграет, а угол выиграет. А князь сидит, видит, что дело в серьез пошло.

- Асе,> - говорит, - асе.

Какой! все куш прибавляют.

Наконец тому дело вышло, за Нехлюдовым пятьсот с чем-то рублей. Федотка кий положил, говорит:

- Не довольно ли? я устал, - говорит.

А сам до зари готов играть, только б денежки были... политика, известно. Тому еще пуще хочется: давай да давай.

- Нет, - говорит, - ей Богу, устал. Пойдем, - говорит, - наверх; там реванш возьмешь.

А наверху у нас в карты играли господа. Сначала преферансик, а там глядишь - любишь не любишь пойдет.

Вот с того самого числа так его Федотка окрутил, что начал он к нам каждый день ездить. Сыграет партию-другую, да и наверх, да и наверх.

Уж что там у них бывало, Бог их знает; только что совсем другой человек стал, и с Федоткой все пошло заодно. Прежде, бывало, модный, чистенький, завитой, а нынче только с утра еще в настоящем виде; а как наверху побывал, придет взъерошенный, сюртук в пуху, в мелу, руки грязные.

Раз этаким манером приходит оттуда с князем, бледный, губы трясутся, и спорит что-то.

- Я, мол, не позволю ему говорить мне (как бишь он сказал?)... что я не великатен, что ли, и что он моих карт не будет бить. Я, - говорит, - ему десять тысяч заплатил, так он мог бы при других-то быть осторожнее.

- Ну, полно, - говорит князь: - стоит ли на Федотку сердиться?

- Нет, - говорит, - я этого так не оставлю.

- Перестань, - говорит, - как можно до того унижаться, что с Федоткой иметь историю!

- Да ведь тут были посторонние.

- Что ж, - говорит, - посторонние? Ну, хочешь, я его сейчас заставлю у тебя прощенья просить?

- Нет, - говорит.

И забормотали что-то по-французски, уж я не понял. Что ж? тот же вечер с Федоткой вместе ужинали, и опять дружба пошла.

Хорошо. Придет другой раз один.

- Что, - говорит, - хорошо я играю?

Наше дело, известно: потрафлять каждому надо; скажешь: хорошо, - а какой хорошо, стучит дуром, а расчету ничего нет. И с того самого время, как о Федоткой связался, все на деньги играть стал. Прежде не любил ни на что, - ни на кушанье, ни на шампанское. Бывало, князь скажет:

- Давай на бутылку шампанского.

- Нет, - говорить - я лучше так велю принести... Гей! дай бутылку.

А нынче все на интерес стал играть. Ходит, бывало, день деньской у нас, или с кем в бильярд играет, или наверх пойдет. Я себе и думаю: что же другим, а не мне все будет доставаться?

- Что, - говорю, - сударь, со мной давно не играли?

Вот и стали играть.

Как набил я на него полтинников десять, - на квит, - говорю, - хотите, сударь?

Молчит. Не то что прежде дурака сказал. Вот и стали играть на квит да на квит. Я на него рублей восемьдесят и набил. Так что ж? Каждый день со мной играть стал.

Того и ждет, бывало, чтобы не было никого, а то, известно, при других стыдно ему с маркелом играть. Раз как-то погорячился он, а рублей уж за ним с шестьдесят было.

- Хочешь, - говорит, - на все?

- Идет, говорю.

Выиграл я.

- Сто двадцать на сто на двадцать?

- Идет, - говорю.

Опять выиграл.

- Двести сорок на двести на сорок? - Не много ли будет? - говорю.

Молчит. Стали играть: опять моя партия.

- Четыреста восемьдесят на четыреста на восемьдесят?

Я говорю:

- Что ж, сударь, мне вас обижать. Сто-то рубликов пожалуйте; а то пусть так будут.

Так он как крикнет! А ведь какой тихий был.

- Я, - говорит, - тебя исколочу. Играй или не играй.

Ну, вижу, делать нечего.

- Триста восемьдесят, - говорю, - извольте.

Известно, хотел проиграть.

Дал я сорок вперед. У него пятьдесят два было, у меня тридцать шесть. Стал он желтого резать, да и положи на себя восемнадцать очков, а мой - на перекате стоял.

Ударил я так, чтоб выскочил шар. Не тут-то было, он дуплетом и упади. Опять моя партия.

- Послушай, - говорит, - Петр (Петрушкой не назвал), я тебе сейчас не могу отдать всех, а через два месяца хоть три тысячи могу заплатить.

А сам весь кра-асный стал, дрожит ажно голос у него.

- Хорошо, - говорю, - сударь.

Да и поставил кий. Он походил, походил, пот так с него и льет.

- Петр, - говорит, - давай на все.

А сам чуть не плачет.

Я говорю:

- Что, сударь, играть!

- Ну, давай, пожалуйста.

И сам кий мне подает. Я взял кий да шары на бильярд так шваркнул, что на пол полетели: известно, нельзя не пофорсить; говорю:

- Давай, сударь.

А уж он так заторопил, что сам шар поднял. Думаю себе: "Не получить мне семисот рублей; все равно проиграю". Стал нарочно играть. Так что же?

- Зачем, - говорит, - нарочно дурно играешь?

А у самого руки дрожат; а как шар к лузе бежит, так пальцы растаращит, рот скривит да все к лузе и головой-то и руками тянет. Уж я говорю:

- Этим не поможешь, сударь.

Хорошо. Как выиграл он эту партию я говорю:

- Сто восемьдесят рубликов за вами будет да полтораста партий; а я, мол, ужинать пойду.

Поставил кий и ушел.

Сел я себе за столик против двери, а сам смотрю: что, мол из него будет? Так что ж? Походит, походит - чай думает: никто на него не глядит - да за волосы себя как дернет, и опять ходит, бормочет все что-то, да опять как дернет.

После того дней с восемь не видать его было. Пришел в столовую раз, угрюмый такой, и в бильярдную не зашел.

Увидал его князь:

- Пойдем, - говорит, - сыграем.

- Нет, - говорит, - я больше играть не буду.

- Да полно! пойдем.

- Нет, - говорит, - не пойду.

Тебе, - говорит, - добра не сделает, что я пойду, а мне дурно от этого будет.

Так и не ходил дней с десять еще. А потом на праздниках как-то заехал, во фраке, видно в гостях был, и целый день пробыл: все играл; на другой день приехал, на третий... Пошло по-старому. Хотел я было с ним еще поиграть, так - нет, - говорит, - с тобой играть не стану. А сто восемьдесят рублей, что я тебе должен, приди ко мне через месяц: получишь.

Хорошо. Пришел к нему через месяц.

- Ей-Богу, - говорит, - нет, а в четверг приди.

Пришел я в четверг. Славную такую квартерку занимал.

- Что, - говорю, - дома?

- Почивает, - говорят.

Хорошо, подожду.

Камердин у него из своих был - старичок такой седенький, простой, ничего политики не знал. Вот и поразговорились мы с ним.

- Что, - говорит, - мы тут живем с барином! Совсем замотались, и никакой им ни чести, ни пользы нет от Петербургу от этого. Из деревни ехали, думали: будем как при покойнике барине, царство небесное, по князьям, по графам да по генералам ездить; думали: возьмем себе какую из графинь кралю, с приданым, да и заживем по-дворянски; а выходит на поверку, что мы только по трахтирам бегаем - совсем плохо! Княгиня-то Ртищева ведь нам тетка родная, а князь Воротынцев тятенька хресный. Что ж? только на Рождество был раз, да и носу не кажет. Уж ихние люди и то смеются мне: что, мол, ваш барин-то, видно, не в папеньку пошел. Я раз и говорю ему:


Страницы: 1  2  3  4 

Скачать полный текст (31 Кб)
Перейти на страницу автора


Главная / Стихи / Проза / Биографии       Современные авторы - на серверах Стихи.ру и Проза.ру

Rambler's Top100
Rambler's Top100
© Литературный клуб. Все произведения, опубликованные на этом сервере, перешли в общественное достояние. Срок охраны авторских прав на них закончился и теперь они могут свободно копироваться в Интернете. Информация о сервере и контактные данные.