 |
|
|
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
- Видели! - шумела толпа.
- Точно видели? и признаете ее за ту самую беспутную оную Клемантин- ку, которую велено, сыскав, немедленно представить?
- Видели! признаем!
- Так выкатить им три бочки пенного! - воскликнула неустрашимая нем- ка, обращаясь к солдатам, и, не торопясь, выехала из толпы.
- Вот она! вот она, матушка-то наша Амалия Карловна! теперь, братцы, вина у нас будет вдоволь! - гаркнули атаманы-молодцы вслед уезжающей.
В этот день весь Глупов был пьян, а больше всех пятый Ивашко. Беспут- ную оную Клемантинку посадили в клетку и вывезли на площадь; атаманы-мо- лодцы подходили и дразнили ее. Некоторые, более добродушные, потчевали водкой, но требовали, чтобы она за это откинула какое-нибудь коленце.
Легкость, с которою толстомясая немка Штокфиш одержала победу над беспутною Клемантинкой, объясняется очень просто. Клемантинка, как только уничтожила Раидку, так сейчас же заперлась с своими солдатами и предалась изнеженности нравов. Напрасно пан Кшепшицюльский и пан Пшекши- цюльский, которых она была тайным орудием, усовещивали, протестовали и угрожали - Клемантинка через пять минут была до того пьяна, что ничего уж не понимала. Паны некоторое время еще подержались, но потом, увидев бесполезность дальнейшей стойкости, отступились. И действительно, в ту же ночь Клемантинка была поднята в бесчувственном виде с постели и выво- лочена в одной рубашке на улицу.
Неустрашимый штаб-офицер (из обывателей) был в отчаянии. Из всех его ухищрений, подвохов и переодеваний ровно ничего не выходило. Анархия царствовала в городе полная; начальствующих не было; предводитель удрал в деревню; старший квартальный зарылся с смотрителем училищ на пожарном дворе в солому и трепетал. Самого его, штаб-офицера, сыскивали по горо- ду, и за поимку назначено было награды алтын. Обыватели заволновались, потому что всякому было лестно тот алтын прикарманить. Он уж подумывал, не лучше ли ему самому воспользоваться деньгами, явившись к толстомясой немке с повинною, как вдруг неожиданное обстоятельство дало делу совер- шенно новый оборот.
Легко было немке справиться с беспутною Клемантинкою, но несравненно труднее было обезоружить польскую интригу, тем более что она действовала невидимыми подземными путями. После разгрома Клемантинкинова паны Кшеп- шицюльский и Пшекшицюльский грустно возвращались по домам и громко сето- вали на неспособность русского народа, который даже для подобного случая ни одной талантливой личности не сумел из себя выработать, как внимание их было развлечено одним, по-видимому, ничтожным происшествием.
Было свежее майское утро, и с неба падала изобильная роса. После бес- сонной и бурно проведенной ночи глуповцы улеглись спать, и в городе царствовала тишина непробудная. Около деревянного домика невзрачной на- ружности суетились какие-то два парня и мазали дегтем ворота. Увидев па- нов, они, по-видимому, смешались и спешили наутек, но были остановлены.
- Что вы тут делаете? - спросили паны.
- Да вот, Нелькины ворота дегтем мажем! - сознался один из парней, - оченно она ноне на все стороны махаться стала!
Паны переглянулись и как-то многозначительно цыркнули. Хотя они пошли далее, но в головах их созрел уже план. Они вспомнили, что в ветхом де- ревянном домике действительно жила и содержала заезжий дом их компатри- отка, Анеля Алоизиевна Лядоховская, и что хотя она не имела никаких прав на название градоначальнической помпадурши, но тоже была как-то однажды призываема к градоначальнику. Этого последнего обстоятельства совершенно достаточно было, чтобы выставить новую претендентшу и сплести новую польскую интригу.
Они тем легче могли успеть в своем намерении, что в это время своево- лие глуповцев дошло до размеров неслыханных. Мало того что они в один день сбросили с раската и утопили в реке целые десятки излюбленных граж- дан, но на заставе самовольно остановили ехавшего из губернии, по казен- ной подорожной, чиновника.
- Кто ты? и с чем к нам приехал? - спрашивали глуповцы у чиновника.
- Чиновник из губернии (имярек), - отвечал приезжий, - и приехал сюда для розыску бездельных Клемантинкиных дел!
- Врет он! Он от Клемантинки, от подлой, подослан! волоките его на съезжую! - кричали атаманы-молодцы.
Напрасно протестовал и сопротивлялся приезжий, напрасно показывал ка- кие-то бумаги, народ ничему не верил и не выпускал его.
- Нам, брат, этой бумаги целые вороха показывали - да пустое дело вышло! а с тобой нам ссылаться не пригоже, потому ты, и по обличью вид- но, беспутной оной Клемантинки лазутчик! - кричали одни.
- Что с ним по пустякам лясы точить! в воду его - и шабаш! - кричали другие.
Несчастного чиновника увели в съезжую избу и отдали за приставов.
Между тем Амалия Штокфиш распоряжалась; назначила с мещан по алтыну с каждого двора, с купцов же по фунту чаю да по голове сахару по большой. Потом поехала в казармы и из собственных рук поднесла солдатам по чарке водки и по куску пирога. Возвращаясь домой, она встретила на дороге по- мощника градоначальника и стряпчего, которые гнали хворостиной гусей с луга.
- Ну что, старички? одумались? признаете меня? - спросила она их бла- госклонно.
- Ежели имеешь мужа и можешь доказать, что он наш градоначальник, то признаем! - твердо ответствовал помощник градоначальника.
- Ну, Христос с вами! пасите гусей! - сказала толстомясая немка и проследовала далее.
К вечеру полил такой сильный дождь, что улицы Глупова сделались на несколько часов непроходимыми. Благодаря этому обстоятельству ночь мину- ла благополучно для всех, кроме злосчастного приезжего чиновника, кото- рого, для вернейшего испытания, посадили в темную и тесную каморку, исс- тари носившую название "большого блошиного завода", в отличие от малого завода, в котором испытывались преступники менее опасные. Наставшее за- тем утро также не благоприятствовало проискам польской интриги, так как интрига эта, всегда действуя в темноте, не может выносить солнечного света. "Толстомясая немка", обманутая наружною тишиной, сочла себя впол- не утвердившеюся и до того осмелилась, что вышла на улицу без провожато- го и начала заигрывать с проходящими. Впрочем, к вечеру она, для формы, созвала опытнейших городских будочников и открыла совещание. Будочники единогласно советовали: первое, беспутную оную Клемантинку, не медля, утопить, дабы не смущала народ и не дразнила; второе, помощника градона- чальника и стряпчего пытать и, в-третьих, неустрашимого штаб-офицера, сыскав, представить. Но таково было ослепление этой несчастной женщины, что она и слышать не хотела о мерах строгости и даже приезжего чиновника велела перевести из большого блошиного завода в малый.
Между тем глуповцы мало-помалу начинали приходить в себя, и охрани- тельные силы, скрывавшиеся дотоле на задних дворах, робко, но твердым шагом выступали вперед. Помощник градоначальника, сославшись с стряпчим и неустрашимым штаб-офицером, стал убеждать глуповцев удаляться немкиной и Клемантинкиной злоехидной прелести и обратиться к своим занятиям. Он строго порицал распоряжение, вследствие которого приезжий чиновник был засажен в блошиный завод, и предрекал Глупову великие от этого бедствия. Сила Терентьев Пузанов, при этих словах, тоскливо замотал головой, так что если б атаманы-молодцы были крошечку побойчее, то они, конечно, раз- несли бы съезжую избу по бревнышку. С другой стороны, и "беспутная оная Клемантинка" оказала немаловажную услугу партии порядка...
Дело в том, что она продолжала сидеть в клетке на площади, и глупов- цам в сладость было, в часы досуга, приходить дразнить ее, так как она остервенялась при этом неслыханно, в особенности же когда к ее телу при- касались концами раскаленных железных прутьев.
- Что, Клемантинка, сладко? - хохотали одни, видя, как "беспутная" вертелась от боли.
- А сколько, братцы, эта паскуда винища у нас слопала - страсть! - прибавляли другие.
- Ваше я, что ли, пила? - огрызалась беспутная Клемантинка, - кабы не моя несчастная слабость да не покинули меня паны мои милые, узнали бы вы у меня ужо, какова я есть!
- Толстомясая-то тебе небось прежде, какова она есть, показала!
- То-то "толстомясая"! Я, какова ни на есть, а все-таки градона- чальническая дочь, а то взяли себе расхожую немку!
Призадумались глуповцы над этими Клемантинкиными словами. Загадала она им загадку.
- А что, братцы! ведь она, Клемантинка, хоть и беспутная, а правду молвила! - говорили одни.
- Пойдем, разнесем толстомясую! - галдели другие.
И если б не подоспели тут будочники, то несдобровать бы "толстомя- сой", полететь бы ей вниз головой с раската! Но так как будочники были строгие, то дело порядка оттянулось, и атаманы-молодцы, пошумев еще с малость, разошлись по домам.
Но торжество "вольной немки" приходило к концу само собою. Ночью, ед- ва успела она сомкнуть глаза, как услышала на улице подозрительный шум и сразу поняла, что все для нее кончено. В одной рубашке, босая, бросилась она к окну, чтобы, по крайней мере, избежать позора и не быть посажен- ной, подобно Клемантинке, в клетку, но было уже поздно.
Сильная рука пана Кшепшицюльского крепко держала ее за стан, а Нелька Лядоховская, "разъярившись неслыханно", требовала к ответу.
- Правда ли, девка Амалька, что ты обманным образом власть похитила и градоначальницей облыжно называть себя изволила и тем многих людишек в соблазн ввела? - спрашивала ее Лядоховская.
- Правда, - отвечала Амалька, - только не обманным образом и не об- лыжно, а была и есмь градоначальница по самой сущей истине.
- И с чего тебе, паскуде, такое смехотворное дело в голову взбрело? и кто тебя, паскуду, тому делу научил? - продолжала допрашивать Лядоховс- кая, не обращая внимания на Амалькин ответ.
Амалька обиделась.
- Может быть, и есть здесь паскуда, - сказала она, - только не я.
Сколько затем ни предлагали девке Амальке вопросов, она презрительно молчала; сколько ни принуждали ее повиниться - не повинилась. Решено бы- ло запереть ее в одну клетку с беспутною Клемантинкой.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Скачать полный текст (395 Кб)
Перейти на страницу автора
|
|