Главная / Стихи / Проза / Биографии

Поиск:
 

Классикару

Игрок (Федор Достоевский)


Страницы: 1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30 


- Да чем же, генерал, скажите, чем я могу... Что я-то тут значу?

- Откажитесь, откажитесь, бросьте ее!..

- Так другой найдется! - вскричал я.

- Ce n'est pas ca, ce n'est pas ca, - перебил опять Де-Грие, - que diable! Нет, не покидайте, но по крайней мере усовестите, уговорите, отвлеките... Ну, наконец, не дайте ей проиграть слишком много, отвлеките ее как-нибудь.

- Да как я это сделаю? Если бы вы сами взялись за это, monsieur Де-Грие, - прибавил я как можно наивнее.

Тут я заметил быстрый, огненный, вопросительный взгляд mademoiselle Blanche на Де-Грие. В лице самого Де-Грие мелькнуло что-то особенное, что-то откровенное, от чего он не мог удержаться.

- То-то и есть, что она меня не возьмет теперь! - вскричал, махнув рукой, Де-Грие. - Если б!.. потом...

Де-Грие быстро и значительно поглядел на m-lle Blanche.

- O mon cher monsieur Alexis, soyez si bon51, - шагнула ко мне с обворожительною улыбкою сама m-lle Blanche, схватила меня за обе руки и крепко сжала. Черт возьми! это дьявольское лицо умело в одну секунду меняться. В это мгновение у ней явилось такое просящее лицо, такое милое, детски улыбающееся и даже шаловливое; под конец фразы она плутовски мне подмигнула, тихонько от всех; срезать разом, что ли, меня хотела? И недурно вышло, - только уж грубо было это, однако, ужасно.

Подскочил за ней и генерал, - именно подскочил:

- Алексей Иванович, простите, что я давеча так с вами начал, я не то совсем хотел сказать... Я вас прошу, умоляю, в пояс вам кланяюсь по-русски, - вы один, один можете нас спасти! Я и m-lle de Cominges вас умоляем, - вы понимаете, ведь вы понимаете? - умолял он, показывая мне глазами на m-lle Blanche. Он был очень жалок.

В эту минуту раздались три тихие и почтительные удара в дверь; отворили - стучал коридорный слуга, а за ним, в нескольких шагах, стоял Потапыч. Послы были от бабушки. Требовалось сыскать и доставить меня немедленно, "сердятся", - сообщил Потапыч.

- Но ведь еще только половина четвертого!

- Они и заснуть не могли, все ворочались, потом вдруг встали, кресла потребовали и за вами. Уж они теперь на крыльце-с...

- Quelle megere!52 - крикнул Де-Грие.

Действительно, я нашел бабушку уже на крыльце, выходящую из терпения, что меня нет. До четырех часов она не выдержала.

- Ну, подымайте! - крикнула она, и мы отправились опять на рулетку.

49 - Это не то... Дорогой мой, наш милый генерал ошибается (франц.).

50 - этой бедной, ужасной старухи (франц.).

51 - О дорогой мой Алексей, будьте так добры (франц.).

52 - Какая мегера! (франц.).

Глава XII

Бабушка была в нетерпеливом и раздражительном состоянии духа; видно было, что рулетка у ней крепко засела в голове. Ко всему остальному она была невнимательна и вообще крайне рассеянна. Ни про что, например, по дороге ни расспрашивала, как давеча. Увидя одну богатейшую коляску, промчавшуюся мимо нас вихрем, она было подняла руку и спросила: "Что такое? Чьи?" - но, кажется, и не расслышала моего ответа; задумчивость ее беспрерывно прерывалась резкими и нетерпеливыми телодвижениями и выходками. Когда я ей показал издали, уже подходя к воксалу, барона и баронессу Вурмергельм, она рассеянно посмотрела и совершенно равнодушно сказала: "А!" - и, быстро обернувшись к Потапычу и Марфе, шагавшим сзади, отрезала им:

- Ну, вы зачем увязались? Не каждый раз брать вас! Ступайте домой! Мне и тебя довольно, - прибавила она мне, когда те торопливо поклонились и воротились домой.

В воксале бабушку уже ждали. Тотчас же отгородили ей то же самое место, возле крупера. Мне кажется, эти круперы, всегда такие чинные и представляющие из себя обыкновенных чиновников, которым почти решительно все равно: выиграет ли банк или проиграет, - вовсе не равнодушны к проигрышу банка и, уж конечно, снабжены кой-какими инструкциями для привлечения игроков и для вящего наблюдения казенного интереса, за что непременно и сами получают призы и премии. По крайней мере на бабушку смотрели уж как на жертвочку. Затем, что у нас предполагали, то и случилось.

Вот как было дело.

Бабушка прямо накинулась на zero и тотчас же велела ставить по двенадцати фридрихсдоров. Поставили раз, второй, третий - zero не выходил. "Ставь, ставь!" - толкала меня бабушка в нетерпении. Я слушался.

- Сколько раз проставили? - спросила она наконец, скрежеща зубами от нетерпения.

- Да уж двенадцатый раз ставил, бабушка. Сто сорок четыре фридрихсдора проставили. Я вам говорю, бабушка, до вечера, пожалуй...

- Молчи! - перебила бабушка. - Поставь на него и поставь сейчас на красную тысячу гульденов. На, вот билет.

Красная вышла, а zero опять лопнул; воротили тысячу гульденов.

- Видишь, видишь! - шептала бабушка, - почти все, что проставили, воротили. Ставь опять на zero; еще раз десять поставим и бросим.

Но на пятом разе бабушка совсем соскучилась.

- Брось этот пакостный зеришко к черту. На, ставь все четыре тысячи гульденов на красную, - приказала она.

- Бабушка! много будет; ну как не выйдет красная, - умолял я; но бабушка чуть меня не прибила. (А впрочем, она так толкалась, что почти, можно сказать, и дралась.) Нечего было делать, я поставил на красную все четыре тысячи гульденов, выигранные давеча. Колесо завертелось. Бабушка сидела спокойно и гордо выпрямившись, не сомневаясь в непременном выигрыше.

- Zero, - возгласил крупер.

Сначала бабушка не поняла, но когда увидала, что крупер загреб ее четыре тысячи гульденов, вместе со всем, что стояло на столе, и узнала, что zero, который так долго не выходил и на котором мы проставили почти двести фридрихсдоров, выскочил, как нарочно, тогда, когда бабушка только что его обругала и бросила, то ахнула и на всю залу сплеснула руками. Кругом даже засмеялись.

- Батюшки! Он тут-то проклятый и выскочил! - вопила бабушка, - ведь эдакой, эдакой окаянный! Это ты! Это все ты! - свирепо накинулась на меня, толкаясь. - Это ты меня отговорил.

- Бабушка, я вам дело говорил, как могу отвечать я за все шансы?

- Я-те дам шансы! - шептала она грозно, - пошел вон от меня.

- Прощайте, бабушка, - повернулся я уходить.

- Алексей Иванович, Алексей Иванович, останься! Куда ты? Ну, чего, чего? Ишь рассердился! Дурак! Ну побудь, побудь еще, ну, не сердись, я сама дура! Ну скажи, ну что теперь делать!

- Я, бабушка, не возьмусь вам подсказывать, потому что вы меня же будете обвинять. Играйте сами; приказывайте, я ставить буду.

- Ну, ну! ну ставь еще четыре тысячи гульденов на красную! Вот бумажник, бери. - Она вынула из кармана и подала мне бумажник. - Ну, бери скорей, тут двадцать тысяч рублей чистыми деньгами.

- Бабушка, - прошептал я, - такие куши...

- Жива не хочу быть - отыграюсь. Ставь! - Поставили и проиграли.

- Ставь, ставь, все восемь ставь!

- Нельзя, бабушка, самый большой куш четыре!..

- Ну ставь четыре!

На этот раз выиграли. Бабушка ободрилась.

- Видишь, видишь! - затолкала она меня, - ставь опять четыре!

Поставили - проиграли; потом еще и еще проиграли.

- Бабушка, все двенадцать тысяч ушли, - доложил я.

- Вижу, что все ушли, - проговорила она в каком-то спокойствии бешенства, если так можно выразиться, - вижу, батюшка, вижу, - бормотала она, смотря пред собою неподвижно и как будто раздумывая, - эх! жива не хочу быть, ставь еще четыре тысячи гульденов!

- Да денег нет, бабушка; тут в бумажнике наши пятипроцентные и еще какие-то переводы есть, а денег нет.

- А в кошельке?

- Мелочь осталась, бабушка.

- Есть здесь меняльные лавки? Мне сказали, что все наши бумаги разменять можно, - решительно спросила бабушка.

- О, сколько угодно! Но что вы потеряете за промен, так... сам жид ужаснется!

- Вздор! Отыграюсь! Вези. Позвать этих болванов!

Я откатил кресла, явились носильщики, и мы покатили из воксала.

- Скорей, скорей, скорей! - командовала бабушка. - Показывай дорогу, Алексей Иванович, да поближе возьми... а далеко?

- Два шага, бабушка.

Но на повороте из сквера в аллею встретилась нам вся наша компания: генерал, Де-Грие и m-lle Blanche с маменькой. Полины Александровны с ними не было, мистера Астлея тоже.

- Ну, ну, ну! не останавливаться! - кричала бабушка, ну, чего вам такое? Некогда с вами тут!

Я шел сзади; Де-Грие подскочил ко мне.

- Все давешнее проиграла и двенадцать тысяч гульденов своих просадила. Едем пятипроцентные менять, - шепнул я ему наскоро.

Де-Грие топнул ногою и бросился сообщить генералу. Мы продолжали катить бабушку.

- Остановите, остановите! - зашептал мне генерал в исступлении.

- А вот попробуйте-ка ее остановить, - шепнул я ему.

- Тетушка! - приблизился генерал, - тетушка... мы сейчас... мы сейчас... - голос у него дрожал и падал, - нанимаем лошадей и едем за город... Восхитительнейший вид... пуант... мы шли вас приглашать.

- И, ну тебя и с пуантом! - раздражительно отмахнулась от него бабушка.

- Там деревня... там будем чай пить... - продолжал генерал уже с полным отчаянием.

- Nous boirons du lait, sur l'herbe fraiche53, - прибавил Де-Грие с зверскою злобой.

Du lait, de l'herbe fraiche - это все, что есть идеально идиллического у парижского буржуа; в этом, как известно, взгляд его на "nature et la verite!"54. ––––

53 - Мы будем пить молоко на свежей траве (франц.).

54 - "природу и истину" (франц.).

- И, ну тебя с молоком! Хлещи сам, а у меня от него брюхо болит. Да и чего вы пристали?! - закричала бабушка, - говорю некогда!


Страницы: 1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30 

Скачать полный текст (294 Кб)
Перейти на страницу автора


Главная / Стихи / Проза / Биографии       Современные авторы - на серверах Стихи.ру и Проза.ру

Rambler's Top100
Rambler's Top100
© Литературный клуб. Все произведения, опубликованные на этом сервере, перешли в общественное достояние. Срок охраны авторских прав на них закончился и теперь они могут свободно копироваться в Интернете. Информация о сервере и контактные данные.